Запойное чтиво

shakeman :: Три придурка на отдыхе Часть 2

2011-04-06 02:22:12

- Наконец-то я выбрался из этой консервной банки, - направляясь к эскалатору, буркнул себе под нос Александр Звягинцев.
К концу поездки городская подземка стала действовать ему на нервы. Этот противный воздух, духота, куча людей с плеерами и книжками, отгораживающихся ими от этой никчемной реальности. Раздражение достигло своего пика, когда какая-то старая кляча начала наступать ему на ногу и делала это специально, чтобы он уступил ей место.

Первый раз она наступила легонько и сделала вид, что не заметила этого. Второй раз последовал после того, как вагон слегка качнуло на повороте. Тогда она наступила уже посильнее и сразу же убрала ногу, пробубнив что-то невнятное. В третий же раз она буквально вмяла его стопу в пол.
- Зловонная, дряблая сука, - подняв голову, сказал Саша в момент остановки поезда на очередной станции.
Пожилая женщина, услышав его, испугалась и, выпучив от удивления глаза, поспешила в противоположный конец поезда - подальше от неадекватного парня.
Саша запомнил выражение ее лица до оскорбления и после. Сначала оно было налито гневом, как будто оттаптывая ему ногу, она избавлялась от своих негативных эмоций, однако потом от гнева не осталось и следа. На его место пришли удивление, паника и страх.
- Мразь паршивая, - сказал он почти шепотом, - Тварь, всю ногу оттоптала, потому что уж очень захотела «приклеить» жопу на мое место. Хрен тебе, скотина.
Пожилые люди всегда действовали ему на нервы. Их жалкий вид провоцировал его говорить правду им в глаза, не задумываясь о последствиях. Один раз чуть было не дошло до драки, когда он сказал какому-то старику, что ему пора в морг, поскольку от того жутко воняло тухлятиной. Тогда несколько «блюстителей морали» принялись заступаться за пожилого мужчину. От драки Сашу спасло лишь то, что его остановка была следующей и, не желая вступать в конфликт, тот все-таки решил уступить.

Его остановка приближалась, и, на прощание, он еще раз посмотрел на эту женщину. Заплывшее жиром лицо, крашеные дешевой краской волосы, одежда, пахнущая противными духами и, конечно же, неподъемная сумка, стоящая рядом. Все они одинаковые: никому не нужные, Богом забытые создания, доживающие свои дряхлые, полные фальшивой ностальгии годы. «Какого черта она делает в метро в такое время, да к тому же с такой суминой?», - думал он - «Специально прихватила ее с собой, что бы вызвать жалкий вид. Сука, наглеть-то зачем?»

Старушка быстро перевела взгляд к себе под ноги. Мужчина производил отталкивающее впечатление – его красные глаза говорили, либо об усталости, либо о похмелье, но независимо от этого женщине было стыдно.

Эскалатор поднимал Александра наверх, где располагалась обычная грязная улица. После суток проведенных в морге, он еле стоял на ногах. Сегодня работы было «выше крыши», поэтому его начальник (патологоанатом Михаил) попросил зашить несколько трупов, несмотря на то, что в обязанности Саши это не входило. Он сделал это с огромным удовольствием, приложив максимум трудолюбия. Жаль, но сегодня среди трупов была только одна женщина, да и та средних лет и, по-видимому, алкоголичка. Такие ему очень не нравились.

Выйдя на улицу, он хотел было закурить, забыв о том, что уже три года не курит. Однако сегодня еще с самого утра его посетило желание купить пачку сигарет. Курение отвлекало его сначала от учебы, затем от работы, и, не желая тратить время на эту пагубную привычку, он решил бросить. Достав пачку из кармана, Саша какое-то время пристально смотрел на нее. Желание курить боролось со здравым смыслом, и если бы не знакомая машина, подъехавшая к обочине, то, он засунул бы сигарету себе в рот и поджег ее.

Недолго думая Саша подошел к машине и открыл переднюю дверь. За рулем сидел мужчина лет тридцати. У него были светлые волосы, зачесанные назад и добрые зеленые глаза. Всякий раз, когда они встречались, выражение лица Константина менялось. Складывалось такое впечатление, что он не успевал переодевать маску перед встречей с друзьями. Скорее всего, это было из-за личной жизни. Девушке очень трудно показать свое истинное лицо, поскольку если ты хочешь, чтобы тебя любили нужно постоянно напрягаться. А если хочешь, чтобы ненавидели, напрягаться не приходится вообще.
- Здорова, Сань, - сказал Костя, смотря куда-то вперед, и протягивая руку для рукопожатия.
- Привет! - Саша пожал его руку, после чего сел на переднее сиденье и захлопнул дверь.

***

- С Вас две тысячи пятьсот три рубля, - сказала пухлая кассирша, после того, как пробила продукты и принялась укладывать их в пакет с логотипом «пятерочки».
Продукты состояли из хлеба, батона докторской колбасы, нескольких банок икры, каких-то приправ, десятка яиц и еще чего-то, чего Николай не успел разглядеть.

«Вот она. Еще одна, так называемая «Зеленая овца».
Однако не стоит думать, что в универмаге, в который зашел Костя, чтобы купить пару банок «Старого мельника», делал покупки посетитель с овцой на поводке, да и еще покрашенной в зеленый цвет.

То ли из-за своего возраста, то ли из-за ненависти к противоположному полу двадцатилетний студент филологического института Николай Дворкин взял в привычку приравнивать женщин к этим обделенным умом травоядным созданиям, так необходимых людям для мясной и пищевой промышленности. У него была даже специальная тетрадь, в которой можно было увидеть классификацию всех женщин живущих на планете. Сейчас она была при нем - в студенческой сумке, что висела на правом плече. Он взял ее с собой потому, что внося туда очередную запись на лекции по философии, записал в ней темы для предстоящего реферата. Кстати, среди них он особенно выделил одну «О влиянии бочки на жизнь Диогена». Это же какой надо иметь мозг пожилому преподавателю, чтобы придумать подобную тему для реферата? Хотя ничего удивительного в этом не было, поскольку, как он прочитал в одном журнале, после шестидесяти лет «крыша» начинает потихонечку «съезжать», и, наверняка, тот старый пердун-преподаватель не был исключением.

Пока юноша думал о том, как будет работать его голова, когда ему будет за шестьдесят, «Зеленая овца» рылась в кошельке, пытаясь найти три рубля. Все-таки, правильно он отнес ее к этому классу: идеальная фигура, опрятное, ухоженное лицо, отсутствие лишнего жира, дорогущие шмотки, тонны косметики, которые, как бы она не старалась, не смогли скрыть ее возраст. Этой женщине было за тридцать, тридцать три – тридцать семь, где-то так. Глаз Николая никогда не подводил его в таких делах.

- Красивая, сука, - подумал студент, - вот только душа цвета доллара, такая же зеленая, да и сама она такая же, как и эти бумажки переходящие из рук в руки.
- Вы в порядке? - услышал он голос в метре от себя.
Всегда, как только он задумывался на такие темы, глаза приобретали по-настоящему безумный вид. Так уж сложилось, что и этот раз не был исключением. Коля смотрел на женщину глазами полными злости и агрессии, казалось, что даже волосы приподнялись на его затылке.
- Да, все в полном порядке, - тут же ответил он, немного растерявшись, - так, задумался ни о чем. У меня такое бывает, извините, если что не так.
Закончив фразу, он мило улыбнулся и словно оттаял. Даже можно было сказать, стал другим человеком, незнающим смысла таких слов, как жадность, злость и агрессия.
Женщина гордо вскинула голову и, наконец-то, найдя три рубля, аккуратно положила их на блюдечко для денег, после чего взяла два пакета с продуктами и, как показалось Коля, похотливо покачивая бедрами, пошла на выход.
В такие моменты Николай мечтал на несколько часов стать Теодором Банди*, хотя нет. Тот ведь «маньячил» и убивал молодых студенток, а чтобы подобрать типаж серийного убийцы для этой женщины, нужно было подумать и покопаться в своей памяти. Ему не хотелось этим заниматься сейчас, да и к тому же внезапно возникшая эрекция вызвавшая желание помочиться, препятствовала этому.

- Спасибо, конечно, тебе за машину, но ты же понимаешь, что я не смогу приехать к тебе сегодня. Я же говорила, что эта подруга через час прилетает в Москву, и я должна ее встретить, - услышал Коля как только вышел из универмага.
«Зеленая овца» разговаривала по телефону, пытаясь незанятой рукой (пакеты с продуктами стояли рядом с ее ногами, обутыми в модные кожаные сапоги) открыть багажник новенькой иномарки.

Убирая пиво в сумку, юноша проследовал к стенду с картой метрополитена, которые есть возле каждой станции метро, и к которой его друг Костя должен подъехать на своей приоре, чтобы забрать Николая на отдых. Хотел, ли Коля того или нет, но его маршрут проходил рядом с той женщиной, и, не желая усложнять себе путь, он решил пройти мимо нее.

- Все, пока! Не хочу ничего слышать! Мне пора ехать! - сказала «овца», убрав трубку от уха. После чего то ли с обиды, то ли со злости обозвала созвонившегося с ней человека козлом.
«Неудивительно, козлы любят овец», - думал Николай, - «Наверное, это из-за кудряшек, или из-за небольшого ума, да и из-за доступности, если у козла есть деньги, разумеется».

Затем она набрала другой номер и начала:
- Димочка, приветик. Я буду через полчаса. Дело в том, что муж опять попросил закупиться. Надеюсь, он когда-нибудь обожрется на смерть. Я сейчас…
Женщина не договорила, поскольку увидела рядом с собой юнца, смотрящего на нее по-детски добродушными глазами.
- Вам помочь? – спросил Коля, переводя взгляд с сумок на открытый багажник.
Овца кивнула и продолжила разговор:
- Все нормально. Я сейчас не могу разговаривать. Я тебе перезвоню, солнце.
- Муж? – спросил Коля, укладывая оба пакета в машину.
- Нет, коллега по работе.

- Извините, что делаю Вам замечание, но Ваши губы накрашены неравномерно, - почему-то Коле показалось, что из-за того, что ни так давно она делала очередному поставщику валюты минет своим вместительным ртом.
- Да? Спасибо большое. Обязательно поправлю. У меня столько дел, что не хватает времени, чтобы покраситься по-человечески, - сказала она улыбнувшись.
- Ничего страшного, в конце концов, настоящая красота натуральная, – закрыв багажник произнес все так же мило подросток, - А косметика, это только, чтоб подчеркнуть те или иные детали.

Женщина переменилась в лице: улыбка сошла на нет, в глазах появилась растерянность, а где-то внутри паника.
-Да Вы не волнуйтесь, - рука парня захлопнула дверцу багажника, - Иисус прощал таких как Вы.
- Иисус? Я не понимаю о чем Вы. Всего доброго, - истерично пробубнила женщина средних лет, думая все ли в порядке у мальчика с головой.
«Зеленая овца» села в машину, завела мотор и тронулась с места, а Николай еще сильнее захотел писать.
Коля несколько минут переминался с ноги на ногу, пытаясь сдерживать желтую жидкость в себе. Оглянувшись вокруг, он понял, что рядом с метро нет туалетных кабинок. Надо было как-то выпутываться из сложившейся ситуации.
Отойдя от станции на несколько метров в сторону, его глаза обнаружили ряд маленьких гаражей, так называемых «ракушек». Спустя минуту, Коля поливал мочой потоптанную траву в пролете между двумя такими строениями.
« - Нет у меня мужа. Говорит женщина Иисусу, - пытался вспомнить он строки Библии, держа в руках свой справляющий нужду член, - Конечно нет, потому что ранее у тебя их было шестеро, а тот которого имеешь сейчас вовсе не муж тебе. Отвечает Иисус».
- Подзабыл я этот текст, надо будет перечитать. Но со смыслом точно не прогадал, - застегивая ширинку и улыбаясь до ушей, гордо произнес Николай, - Еще бы ты поняла о чем я, мразь.

Как только он вернулся к стенду с картой метро, то тут же заметил знакомое мигание фар. Как обычно три коротких, три длинных. Это значило, что в этой машине сидят два его лучших друга, которые только и ждут, чтобы он дополнил их компанию.

***

Константин, погруженный в раздумья, сидел в своей машине, потирая подбородок ладонью. Облачное небо нагоняло тоску и непонятную одержимость, что безустанно подкреплялась верой в правильность его дальнейших намерений. Как долго он ждал поездки на дачу? Год, месяц, несколько дней. Ощущения были такие, будто всю жизнь. Сейчас самым правильным и верным решением было завести машину и поехать прочь из этого большого, шумного города, не забыв прихватить своих друзей, по которым за несколько месяцев успел соскучиться. Впереди Костю ждала приятная перспектива, состоящая их чистого воздуха и пьяного дружеского разговора по душам. Только все это в данный момент казалось ему чуждым, ненужным и неправильным. Сейчас он понял, что не хочет ни воздуха, ни общения, пусть даже с друзьями. Ему просто хотелось побыть одному, наедине со своими сверлящими разум мыслями.

Костя открыл окно автомобиля и, закрыв глаза, вдохнул полной грудью. Стоило ему опустить веки, как образ Марининой головы, опускающейся вверх вниз бесчисленное число раз возникал в его сознании снова и снова. Таки воспоминания воцарялись в его разуме всегда, когда он скучал по ней. И почему-то только голова: ни лица, ни глаз, ни улыбки. Это было странно и непонятно, хотя Костя, потративший массу своего времени обдумыванием перспективы их дальнейших отношений мог предположить, почему было так. Каждый раз, отвечая себе на вопрос почему, он делал себе больно, понимая, что будь то по его причине или же по ее, но он никогда не сможет все расставить на свои места.

Константин достал из бардачка ручку, после чего потянулся на заднее сиденье, где лежала сумка, которую он всегда брал с собой, в том числе и на отдых. Расстегнув молнию, он достал из нее несколько фотографий и после секундных раздумий разложил их тыльной стороной на своих коленях.
Несколько минут он так и сидел, грызя зубами ручку и смотря на белые прямоугольники перед собой.

«Мне нужны твои милые грезы,
А не козлиные, лживые слезы».

Написал Костя на обратной стороне одной из фотографий, после чего сложил их в стопку и убрал во внутренний карман сумки.
- Теперь пора отдохнуть, - сказал он ставя сумку на заднее сиденье.

Машина тронулась с места.