Запойное чтиво

bezbazarov :: Кулёмин часть пять (импорт)

2009-11-22 08:51:56

... Глядя, как вдохновенно, по рихтеровски, лупит Кулёмин по клавишам клавиатурной клавы, Гоша вздохнул, подобрал с пола кусочек бумаги, который при ближайшем рассмотрении оказался
талончиком для проезда на метрополитене, и поволок бумагу поближе к карандашу, который был подарен Гоше на Новый Год самим Кулёминым, с напутствием :
-- Держи, друг! Пригодится! Когда делать нехуя, то пиши, хуже уж всё равно не станет...
Вот сейчас Гоша и реализовал ту краткую проповедь в полный рост.
Поглядывая на неистовствующего в творческом азарте Кулёмина, Гоша взял карандаш и задумался. Чего достоин его друг Кулёмин? Несомненно -- многого. Поэтому Гоша решил остановиться на фоноидеографических иероглифах , состоящих из первоначального иероглифа и добавленного к нему детерминатива.
Прочитав мантру, Гоша каллиграфически вывел (перевод с языка
Blattella germanica) :
" Кулёмин может раздражать, Кулёмин может досадить...
Его возможно не любить, но! Его нельзя не уважать!"
... Потом Гоша, чтобы не мешать неудержимому в своём творческом взрыве Кулёмину, надел наушники фирмы "Sony" и слушал "Steve Miller Band" в формате OGG...

***

-- Девяносто три -- ноль!
Гоша неспешно подошёл к катушке из-под чёрных (!) ниток, и неторопливо покатил её к одиннадцатисантиметровой отметке.
Кулёмин повозил левой ногой в рваном тапке по штрафной площадке перед стулом, на котором он восседал уже два часа. Две передние ножки стула работали штангами, Гоша и Кулёмин играли в футбол в одни ворота.
Гоша разбежался и "шведочкой" средней правой загнал катушку в девяточку.
-- Девяносто четыре -- ноль!
...Кулёмин мучался, текст не шёл, Гошу обижать тоже не хотелось, в последнее время им редко доводилось поразмяться и потрепаться, а потом спорт для сидячего труда -- это глоток свежего ветра для выпавшего из окна прокуренной комнаты!
-- Девяносто пять -- ноль!
Кулёмин понимал, что надо что-то написать, но не мог вспомнить ни одного слова.
" А ведь давал зарок, давал! Ни в коем случае не запивать "Русский размер" "Невским" светлым, только "Охотой", не сдержался, и вот результат -- творческая импотенция...Караул!"....
Но караул не шёл, зато Гоша , выкатив в очередной раз катушку из-под стула, отдуваясь , сказал :
-- Ну, всё! Я теперь в душ, а потом у меня рандеву с одной брюнеточкой из 68-ой квартиры... Кулёмин! Очнись! Я пошёл!
-- А?..., -- Кулёмин с трудом выкарабкался из флагеллантских мыслей, -- А счёт какой?
-- Сто -- ноль! -- Гоша ушёл под свой плинтус.
..."Сто -- ноль...сто-- ноль... станиоль? нет...Стинол?нет..Стонала! Вот!..но...как-то мелко и немасштабно...Для безличного надо крупнее... Стонало!!!"
Кулёмин развернулся к столу и одним махом настучал тремя пальцами :
"...Стонало! Её молодое тело заблестело от пота, груди потяжелели, но приподнялись, соски отвердели..."...
-- Кулёмин, я свалил! А ничего поиграли сегодня! "Первый таааайм мы уже отыгралииииии"...
С весёлой и задорной песней Гоша нырнул под плинтус возле двери.
" А вот и финал! Лучше не придумать! Вроде и итог, а вместе с тем и зачин для второго тома!".
Эта задорная мысль овладела Кулёминым и он допечатал :
"...соски отвердели. Так закончился первый тайм.".
Потом он откинулся на стуле, закурил и загрустил, как бывало всегда после окончания очередной эпохалки.
Темнело.

(продолжение следует)