Истрёпанность обрушенных снежинок
Штрихует мягко силуэты зданий.
И с неизбежностью разжатия пружинок
Крадётся мысль о бесполезности всех знаний.

Свет загазованный фонарный жидок,
Тускнеет с приближением окраин.
Где меньше высоты, веселья и улыбок.
Но больше пьянства, безнадёги и развалин.

Расширившись застройное пространство,
За горизонты уползает плавно.
Где правят не бардак, разврат и горлопанство,
А то, что в вечности незыблемо и главно.

На бездорожьи, вдалеке от свалки
Мешок костей бросает пьяный странник.
Одежд и обуви изношенных не жалко.
Ему свободы каждое мгновенье - праздник.

Продрогший до костей, сердечных складок
Желает просушить свои одежды.
Он на растопку рвёт листочки из тетрадок
И с дрожью жгёт в костре последние надежды .

Заносятся пургой дорожек стёжки.
И безнадёга высится Ковчегом.
Чадя, в кострище дотлевают головёшки.
Приют его последний - под глубоким снегом .

Ещё глоточек из вонючей банки.
И в зябком сне забудется мятежник.
Весной сойдут сугробы. Грязь проталин рваных
Откроет чёрный, выбор сделавший подснежник .