Залогинься!
Слушай сюда!
poetmarat
Ира - слитонах. По той же причине. Француский самагонщик
poetmarat
Шкуры - слитонах. За неуместностью. Француский самагонщик |
Автор: Cтэн ГОЛЕМ
Рубрика: ЧТИВО (строчка) Кем принято: Кубинский танкист Моралес Просмотров: 1384 Комментов: 30 Оценка Эксперта: 40° Оценка читателей: 39° * * *
Переход Суворова через Альпы видели? Ну, или хотя бы участвовали? Так вот, сватовство Мони Эйхенбаума к Леане Сохадзе немногим уступало этому батальному полотну. Сплошная экспрессия! Разве что штыковая атака прошла где-то поодаль. Зато громы и молнии летали, как ошалелые. Наш сосед, холодный сапожник дядя Йося Кырчану, сказал однажды: каждый Вий дождётся своего Гоголя! На этот раз Вия дождался полицмейстер Сохадзе. Старый служака привык считать себя человеком взвешенным и упорядоченным. В его семье никогда не били горничных по лицу и даже не хлопали громко дверью. Но что вы будете делать, даже если вы воспитаны, как английский джентльмен, когда Моня, сиротинка Божья, запинаясь и переступая по ковровой дорожке потрёпанными башмаками, излагает цель своего прихода: простите, полицмейстер, я хочу взять вашу дочь себе в жёны? Тут и ангел бы взвился, как воздушный змей в восходящем потоке! Моня отказа по поводу сватовства категорически не принял, поэтому в доме Сохадзе вмиг развернулась подлинная битва Самсона с филистимлянами. Впрочем, Леана, как истинная Далила,моментально овладела ситуацией. Она щёлкнула Моню по носу и взвизгнула, отчего все умолкли. – Я уезжаю к тётушке в Анкару, – сказала Леана. Лёгкое облачко, которое заметил только Моня, пробежало по нежному личику красавицы, чуть зацепившись за кончик носика с лёгкой горбинкой. – Рейс в следующий четверг, – продолжала Леана, пребывая как бы в лёгкой задумчивости, но продолжая наблюдать за непрошеным женихом. – Вернусь через два месяца. Тогда и решу, утопиться мне на Лиманах или всё-таки замуж выйти! Моня лихорадочно высчитывал: сегодня суббота... Остаётся четыре дня, чтобы собрать деньги на билет. Он должен ехать вместе со своей возлюбленной! Это же очевидно. Что вы смеётесь? Жизнь влюбленного – сплошная мечта о несбыточном. Двор Моти на Пересыпи принял живейшее участие в судьбе юного ухажёра. Старый Нечипайло, ветеран морских битв, целыми днями ожесточённо сипел в пустую трубку. Софочка Другораки гневно выбивала ковры, словно надеясь вместе с пылью изгнать из полицмейстера гордыню и непокорство. Даже дедушка Циммерман, улыбаясь, словно младенец, беззубыми розовыми дёснами, принёс откуда-то потрёпанную картонку. Послюнил химический грифель и вывел на картонке кривыми печатными буквами: «Евреи города Одессы! Объявляется подписка на билет в один конец для Мони Эйхенбаума. Моня сирота и влюблён, как баран.» Подумав, Циммерман отрицательно замотал головой и вымарал последнее слово, исправив его на «Ромео». Затем он вышел к воротам и, оглядевшись, прикрепил картонку между редких кольев изгороди. Воззвание старого Циммермана не собрало, правду сказать, ни копейки, хотя и вызвало в округе немало весёлого зубоскальства. Между тем полицмейстеру Сохадзе и без того приходилось несладко. Как назло, именно его участку выпало несение караульной службы во время визита важных французских гостей к нефтяным негоциантам... ...Стоило мясоедовским жуликам - Зибен-Ахту, Ключарю и Сене-Сочи - увидеть компанию заграничных чижиков с дамами, одетую даже шикарнее, чем дамский куафер Яша Глечик, у аристократов удачи сразу зачесались пальчики! Ну, а когда у Зибен-Ахта чешутся ладони, всякий на Привозе скажет – держитесь крепче за кошельки. Хотя вам это вряд ли поможет. И вот громадный Ваня-Ключарь, шлёпая вперевалку по Французскому бульвару, толкает широченным плечом рохлю-француза. Тот испуганно отшатывается прямо на приземистого Сеню-Сочи... а сзади, разумеется, налетает спешащий неведомо куда Зибен-Ахт. Для того, чтобы остаться после этого маленького инцидента при кошельке и наручных часах, французу не помогло бы даже притвориться швейцарским сейфом. Французы, между тем, народ скупой, невесёлый и даже несколько склочный. Незадавшимся вечером зреет международный скандал. И полицмейстер Сохадзе получает сразу два пакета с нарочными. Один пакет, от губернатора, предупреждает полицмейстера об угрозе прекращения важного международного визита с далеко вытекающими последствиями. Другой – что у полицмейстера свободно найдутся время до утра и триста рублей, необходимые для выкупа награбленного. Жулики тоже кое-что понимают в международных осложнениях. Если есть кому наставить ходящих путями неправедными на путь истинный. Полицмейстер что-то взвешивает на невидимых весах. Наконец, второй нарочный, смущая полицмейстера прицельным сморканием из одной ноздри, получает искомые триста рублей и скрывается в сумерках. Полицмейстер Сохадзе вовсе не так уж наивен по натуре и хорошо знает своё дело. Любому, кто смыслит в сыскной работе, очевидно, что барахло с залётного фраера сняли либо люди Пети-Метронома, либо архаровцы Котика... То есть, пардон, конечно - Фимы Барабанова. Впрочем, Фима-Котик последнее время канает под аристократа и бомбит фраеров вместе с супругами только в Оперном театре. Наконец, клиента могли сработать Зибен-Ахт со товарищи. Тут и выбирать-то особенно не из чего! Но если с деньгами полицмейстера что-либо приключится, жулики знают: Одесса будет дрожать от облавы. Прямо хоть Привоз закрывай! И тогда воры сами отдадут потерпевших. Ближе к полуночи раздался стук в дверь, и вышедший на крыльцо своего уютного, утопавшего в зелени домика полицмейстер обнаружил тряпичный свёрток с крадеными цацками, кое-как примотанный суровой нитью к дверной ручке. Наутро французы передумали уезжать, и переговоры с нефтепромышленниками плавно перешли в эндшпиль. Следующим вечером Зибен-Ахт и старый Циммерман уединились для непростой беседы. – Ты мою афишу читал? – начал Циммерман. – Это где клоуны и говорящий кот на проволоке? – спросил неунывающий Зибен-Ахт. – Мотя, конечно, клоун... Но вовсе не кот на проволоке! И он должен уехать в Турцию, – сказал Циммерман с почти родительской интонацией. – Ты себе ещё украдёшь, Зибен-Ахт. – Я вас умоляю! – сказал Зибен-Ахт. – Тоже, нашли мецената! Вы мою родовую травму заговаривали, старый болтун, когда я уже нацеливался сдёрнуть ваши часы с цепочкой. Чего вы мине лечите? Какое мне дело до Мони, трясця его матери?! – Моня очень влюблён, и Моня должен быть счастлив! – сказал Циммерман. – Иначе мальчик отправится по скользкой дорожке. Он может вырасти циником, философом или анархистом. Ты же не хочешь, чтобы наш Моня сделался анархистом? – Да чтоб меня украли! – сказал неунывающий Зибен-Ахт. – Но у меня есть пара слов для тебя, Зибен-Ахт! – продолжал Циммерман, предостерегающе подняв вверх тонкий, высохший палец. – Если ты откажешься помочь мне, я сделаю так, что всем вам, божедомы, не будет места на пароходе. Слухай сюда, Зибен-Ахт, и вынь из ушей мозоли. Фима-Котик ходит до Циммермана, и Циммерман говорит дельное с Котиком. Петя-Метроном стучит в мою дверь по ночам, и я иду беседовать с Метрономом. Хотя и нужны вы Циммерману, будто единственный зуб во рту! Но я говорю вам, что делать завтра после сделанного вами сегодня. И вы, глупые сторожа чужого добра, пока что живы и на свободе! А теперь, что ты хочешь, Зибен-Ахт – чтобы я однажды взял, да и изменил общественному долгу?! Собеседники смолкли, и в тишину ворвалась перекличка паровозных гудков. Плотный запах жасмина можно было резать ножом. – Ишь, как цветы воняют... Не иначе, к дождю, – сказал Зибен-Ахт, слегка омрачась. – Вы, Циммерман, у Бога на особом счету. И он таки не даст вам помереть своей смертью! – Я говорил с тобой терпеливо, как с урождённым идиётом, – сказал Циммерман, пожевав пустыми дёснами. – Изыди, крендель! А выручку выкладывай, да поживей... Пароход, отчаянно дымя, уже собирался покинуть пристань, когда Моня, увешанный узелками и чемоданами, ворвался на сходни, словно заплутавший торнадо. Увидев жениха, Леана даже подпрыгнула от счастья и, сбежав с верхней палубы, набросилась на Моню с расспросами. – Нарядный какой! – теребила она растерянного юношу. – Причёсанный! А кудри-то, кудри зачем намочил? Ладно. Ты, Моня, скажи: где это ты, босяк, набрал-таки денег на билет? А? Разве украл, или помог кто? – Конечно, помог! – слабо улыбаясь, сказал Моня. Он никогда ещё не был так счастлив и с трудом осознавал происходящее. – А кто же? Кто помог-то? – не отставала Леана. – Ну ясно же, кто... Евреи города Одессы! – сказал Моня, и оба расхохотались. Так ничего и не добившись, Леана помогла неопытному путешественнику разыскать свою каюту. Моня закинул вещички в угол и гордо повёл невесту в буфет – праздновать победу с пирожными и шампанским.
Бабель бля
Единственное замечание: полицмейстер УЧАСТКА. В дореволюционной России полицмейстер - это начальник полиции ВСЕГО ГОРОДА.
ФС, спасибо.
ценное замечание. а в участке, видимо - пристав.
таки это хороший рассказ.
Как дома побывал.
читал, добротно.
Ставлю оценку: 41
-буденный, а как вам бабель?
-а эт смотря какая бабель, владимир ильич(б) ---- по теме -как будто вырвали текст из чего то большого. зы и полицмейстер должен быть -Геловани и никак иначе))
Ставлю оценку: 39
чо это Геловани? в МРЭО на Ордынке был ночяльнег Асатиани, нопремер. и вапще, фамилии на -дзе - аристократические.
Голем, да, пристав походу
пргосто со мной в школе училась манана геловани. я её за попу щипал
Геловани - это из Розенбаума. Хан его втихаря слушает. И вот - прокололся.
а лет через песяд прислали Жукова, так бикицер с этим гембель-мансами вопрос и был решон.
Ставлю оценку: 35
не... лет через 30 прислали фон Манштейна...
Ставлю оценку: 40
ФС, у Манштейна были слегка другие задачи..
Живенько так.
Но вот в начале все отсылы к историческим и литературным персонажам показались в этой стилистике не совсем уместными. Да и перегрузили ее именами собственными.
Ставлю оценку: 40
Хорошо. Достойно.
17-32 ...и вапще, фамилии на -дзе - аристократические... (ц) - грузинскеи евреи говориле - еврейские (дзе и швили)
ористократы это - ани - ини - ия
зы а история точно вырвана из контекста
князья ЧавчаваДЗЕ
понравилось, весело. а еще есть Молдованка, да
- ани - ини - ия это Мингрелы, одна из народностей Грузии. Для грузин Мингрелы что-то вроде евреев.
А евреи для грузин что-то вроде мингрелов
история вырвана из сборника.
ищо зашлю, жалко штоле.
да засылай, жалко штоле, гыгыгы
Чуть не забыл вопрос. Голем, а название рассказа (да и цикла) сознательно сделано ассоциирующимся с названием известной пьесы АБС (которое в свою очередь имеет вполне зловещие ассоциации)?
да нет, ничего такого не вкладывал.
теперь придёца вложить...))
ну ты понял - жиды города питера
|
Щас на ресурсе:
304 (0 пользователей, 304 гостей) :
|
Copyright © 2009-2024, graduss.com ° Написать нам письмо ° Верстка и дизайн — Кнопка Лу ° Техподдержка — Лесгустой ° Site by Stan |