* * *
В самом конце прошлого года я только и жил тем, что ждал денег.
Жена и дочь мечтали о подарках от Деда-Мороза, а мне виделся хорошо накрытый праздничный стол.
Кухарничать давно люблю и умею, но уроки выживания и еда из субпродуктов не слишком-то тянут на новогодний праздник, вы не находите? И вот долгожданный день, тридцатое, наступил, но мы, водители, так ни копейки и не получили. Протестовать будете за воротами предприятия, предупредил главбух.
И протестующих не нашлось. Но и работать в этот день что-то мне расхотелось.
Загнав микроавтобус на стоянку, я подошёл к своему подъезду. Потоптался возле дверей, однако ноги домой не шли.
Что делать, я опустился на заиндевелую скамейку - и душа моя опустела.
Опустив лицо в замёрзшие ладони, я истово воззвал к небесам: зачем мне всё, если всё бесполезно?

– Может, я смогу чем-то помочь? – раздался над ухом нежный девичий голос.
Я поднял голову.
Рядом на скамейке, напрягая прямую спину, сидела девушка лет семнадцати в розовом пуховике, странно топорщившемся у неё на спине. Я мог бы поклясться, что никогда её раньше не видел - и всё же она была странно знакома.
– У вас не найдётся пятнадцати тысяч? - хмыкнул я, чтобы потактичнее отвязаться. – Числа до пятнадцатого.
– Найдётся. Только не в долг! На обмен, – чётко произнесла девушка.
Что показалось мне особенно неприятным, губы её при этом почти не двигались.
– Всё что хотите, – сказал я, стараясь особенно не удивляться. – Кроме жены и квартиры с машиной.
– Вот деньги, – она пододвинула ко мне по скамейке неизвестно откуда взявшийся конверт коричневой бумаги с аляповатой розовой маркой. – Взамен вам придётся расстаться с одной из черт вашей натуры. Любой, на ваш выбор!
– Ну, это легко, – выдохнул я.
Не думая более о последствиях и о моральной несуразности происходящего, я протянул руку к конверту.

Раскрыл – конверт оказался незаклеенным, и оттуда легко спланировали на снег три розовые бумажки. Да что ж это за идиллия, пополам с идиотизмом?! Я собрал бумажки, потёр их пальцами и глянул на просвет – деньги были как настоящие. Оставалось понять, что требуется взамен? Незаметно ущипнул себя за кисть, чтобы проверить: а может, мне всё причудилось? Но щипок удался на славу, и я чуть не вскрикнул от боли.
– Всё настоящее. Даже я, – сказала девушка.
И коротко вздохнула. Почти жалобно.
– А вы кто? – выдавил я.
– Твой ангел-хранитель. Чтоб легче объясняться, я приняла женский облик. Вообще-то я бесплотна, как любой нормальный серафимоид... Это ангел такой, на посылках и в охранении.
– Серафима, значит, – выдохнул я, ощущая гортанью уколы морозного воздуха. – Ну, пусть. Так что же теперь исполнить для вас, Серафима?
– Пройти испытание. Выбрать самую мешающую вам черту характера и добровольно избавиться от неё! – голос Серафимы был нежным и бесстрастным, словно у японского робота.

Я принялся размышлять. Да навалом всего! Возьмём зависть. Избавиться от неё? Да, но продолжение зависти – амбициозность. Жадность? Это часть той же амбициозности, хотя и самая грязная её часть...
Лесть? Тогда прощай, фантазия! Лживость? Исчезнут логика и воображение.
Так-так. Положение оказалось совсем не из лёгких. Пить не пью, курить давно бросил...
Хо-ро-шо. Пройдёмся по заповедям. Не прелюбодействуй! Но и не мечтай о женщине, то есть растворись как мужчина. М-мм... Может, я скрытый гомик? Нет уж, от мужиков тошнит даже в одетом состоянии...
– Не надо юродствовать: никакой патологией сознания вы не страдаете! – впервые голосок Серафимы показался мне не только нежным, но и строгим.
Я машинально отодвинулся от неё, и девушка улыбнулась.
Ну конечно, этот ангелочек запросто читает мои мысли на любом расстоянии – иначе кто бы взялся меня охранять?
Продолжим, блин. Не укради. Желать чужого плохо, но тогда и желать-то вообще нечего! Не переедай... Да идите вы! Не гневайся. Да щас! А в лоб кому-нибудь закатить по мере необходимости? Блин, да я ж сейчас опять без денег останусь!
И, коротко выдохнув, я принял неожиданное решение.
– Берите всё, Серафима! – сказал я, пытаясь хоть как-нибудь улыбнуться. – Оставьте только любовь.
– Выдержал испытание, гляньте-ка! – радостно воскликнула Серафима.
Затем она улыбнулась, и мы сообща растаяли в воздухе.
Отныне ты приобщаешься к низшему сословию ангелов, прозвучал откуда-то густой мужской голос. С испытательным сроком в три месяца! Будешь перевозчиком дурных вестей и неожиданных сообщений.
Там посмотрим, куда тебя лучше пристроить...
Пролетая над своими окнами, я мельком разглядел жену и дочку, весело разворачивавших огромные пакеты из золотой и серебряной фольги с голубыми бантиками.
В глубине комнаты виднелся стол, уставленный новогодними яствами...