Залогинься!
Слушай сюда!
poetmarat
Ира - слитонах. По той же причине. Француский самагонщик
poetmarat
Шкуры - слитонах. За неуместностью. Француский самагонщик |
Автор: Zaalbabuzeb
Рубрика: ЧТИВО (строчка) Кем принято: AbriCosinus Просмотров: 870 Комментов: 15 Оценка Эксперта: 32° Оценка читателей: 38° А я нонче, братие, очень скорбен и болен.
Подходила, братие, под меня мутная вода; Подползала, братие, под меня лютая змея. Уж не мог я, братие, от ней осторониться. Глаша заглянула в контейнер с мусором, поморщила нос и начала рыться. Муж топтался рядом, изучая бычки, смятую бумагу и осколки. – Ты меня не любишь, – проворчала Глаша. Муж поднял осоловелые глаза: – Люблю! Женщина фыркнула: – А почему никогда не помогаешь, козлина?! Впадлу, да? – Дак я ж!.. – пожал плечами. В пальцах Глаши оказались дырявые брюки. Она кинула их мужу: – Пил без меня? Пил! За куревом к Селёдкину бегал? Бегал. Муж запихал брюки в сумку: – Так я ж это… Глаша вытащила томик "Сбитень Дагомеи". Повертела, хмыкнула и отшвырнула. – К Люське, – зубы её оскалились, – кто таскался?! Промямлив, муж подобрал бычок и сунул в рот. Отвернулся. Женщина достала из контейнера белый пакет с буквами: "МЕГА". На полиэтилене краснели разводы. Глаша заглянула внутрь. Взгляд её застыл, рот скривился, руки задрожали. Пакет шмякнулся у ног, вывалив часть содержимого. – Ты глянь! – указала женщина пальцем. – Сколько их. Сколько ж их... Муж уставился на пакет. Бычок выпал изо рта. Про меня младу худа слава лежит,
Худа славушка, не очень хороша, Будто я с Богом знаюся, Со Святым Духом в совете живу... Курсор нацеливается на иконку ролика с изображением белой звезды на чёрном фоне; надпись: "18+". Мышка кликает. Грузится видео на blYoutube. В мониторе улыбается симпатичный взлохмаченный парень: – Салют, друзья! Я – Андрей. Это моё старое имя, но скоро я получу новое. Пока же буду Андреем. Подмигивает. Андрей щёлкает пальцами по клавиатуре. На столе навалены бумаги: графики, схемы, таблицы. Поблёскивает смартфон Nokia. – Я закончил универ с дипломом "инженер ЭВМ". Сейчас работаю в корпорации Micrix 3000. Кажется, у меня будет отличная карьера и не менее отличная зарплата. – Улыбается. – Но главное не это. Главное, работа мне очень-очень в кайф! Если не стану ограничивать себя, то боюсь уйти в неё с головой и перестать интересоваться чем-то кроме. Андрей бежит по набережной в костюме Nike: – Я обожаю пробежки, люблю плавать и тягать железо. Ещё я увлекаюсь туризмом и путешествиями. У меня полно приятелей по всему миру. – Андрей переходит на шаг, размахивает руками и странно ухмыляется. – Есть среди них и… "детишки". Катит в машине по Тверской: – Как вы поняли, я абсолютно самодостаточен. Живу в своей квартире, вожу пятую "Скумбрию"… Но и мамулю не забываю. Мама открывает дверь; Андрей всучивает букет глициний. Женщина с восторгом охает и чмокает сына. В кадре – сосны, багульник; потрескивает костёр. Андрей бледен; губы дрожат, зрачки расширены. С хрипотцой говорит: – Кто-то подумает, что я решился из-за того, что меня бросила Юля. Ерунда! Я не псих и, как вы поняли, не дебил. Просто… Опускает взор: – Есть нечто большее… Набрав в грудь воздуха, Андрей сжимает кулаки. С шумом выдыхает: – Я надеюсь, скоро нас станет больше… Парни! – блестящими глазами он вперивается в камеру. – Вы должны сделать как я! Станьте свободными. Восславьте нашу Мать. Шёпотом: – Исправьтесь. Пропущу Я вас сквозь матушки сырой земли,
Засыплю Я вас матушкой-землёй, Закладу Я вас камнями горючими, Завалю Я вас плитами железными, Чтобы крику и зыку от вас не слышати! На мангале румянилась единственная сарделька на проволоке. Тимофей Газманович сидел на шине, задумчиво дымя "Советскими". Был пятый час, а пекло как в обед. Дворик зарастал карагачами, анютиными глазками и сорняками. По дорожкам лениво прогуливались коты. Из листвы за ними с презрением наблюдали сороки. Паша бродил у ограды и заглядывал в одно из окон облупленной трёхэтажки. – Юльку ищешь? – ухмыльнулся Тимофей Газманович, выпустив клуб дыма. Потупив взгляд, Паша проблеял: – Не-е-е… Тимофей Газманович затушил окурок о консервную банку: – У тебя девка-то есть? Паша мотнул головой. – Ну хоть была?! Паша смущённо улыбнулся. – Так ты девственник! – расхохотался Тимофей Газманович. – Эх ты!.. Вот я в твои годы… – Что ты "в твои годы"?! – раздался злой хрип. Из кустов, кряхтя и плюясь, вылез старик Михалыч в тельняшке и французском берете. Хлебнув из горла "Жигулёвского", он прохрипел: – Тебе самому-то Люська давно давала? Тимофей Газманович вытянул шею. Возмущённо заявил: – Каждый день. В прищуре Михалыча блеснули ехидные огоньки: – Ты фуфло-то не толкай, Тёма. Посмотри-ка на её рожу. Посмотри на свою. Она ж после родов вообще ни разу не дала. Старик зашёлся в кашле, стал колотить себя в грудь. – Следи за базаром! – вскипел Тимофей Газманович. – Она давала! Много, много раз. – Сколько? – спросил Михалыч сквозь кашель. – Каждое двадцать третье? Или только под новый год? И то если нажиралась до бессознанки. – Не только! – Тимфоей Газманович вскочил с шины. – В другие дни тоже! Кашель унялся, по лицу старика скользнула бесовская усмешка: – А скажи-ка, Тёма. Отчего у твоего сынули волосы чёрные, а у тебя и Люськи – светлые? Тимофей Газманович выпучил глаза. Прошипел: "Сссука!" – и, сжав кулаки, пошёл на старика. Но когда приблизился, Михалыч вздёрнул руку и ткнул пальцами противнику в зрачки. Тот отшатнулся, заморгал. Голова втянулась в плечи, губа отвисла. Тимофей Газманович добрёл до мангала, снял сардельку. Плюхнулся на шину и принялся жевать. Михалыч глянул на Пашу. Тот вцепился в ограду и таращился на старика, как испуганный котяра. Михалыч ухмыльнулся и брызнул из бутылки в мангал. С шипением поднялся пар. – Ты, Михалыч, думаешь, я сам вижу? – мрачно заговорил Тимофей Газманович. – Малой больно уж напоминает Каро. И это – беда всех хороших ребят. Мы учимся в школах, горбатимся на фабриках, батрачим, чтобы как-то обеспечить жён и детей. Надеемся так улучшить планету. Но ведь она – не наша. Она крутится только для всякой погани! Для них создают все условия: все эти реабилитационные центры для алкашей и наркоманов, армия и мусарни, куда погань валит на работу и где может получить, чего хочет... Боксёрские ринги, там… А кто-нибудь слышал о реабилитационных программах для хороших ребят? Нет? А ведь мы ж дохнем, как колхозы. Тимофей Газманович поднял мерклые глаза на Пашу: – Наш долг, – продолжил он, – кормить всех этих козлин с их шлюхами. Растить их детишек. Мы как планетные лакеи – нам бы дали парочку выходных! А там уж с радостью мы бросимся строить их поганое счастье сами... Да что мы вообще тут забыли?! Это же не наши бабы. Не наши дети. Не наша вонючая планетка! Он плюнул и закрыл лицо ладонями. Откуда-то донёсся мерный топот. Сороки с криками выпорхнули из ветвей. Коты юркнули в цветы, затаились в сорняках. Паша вытаращился на дальний угол трёхэтажки. Из-за угла вышагала колонна мужчин. Впереди шёл знаменосец с белой звездой на чёрном флаге. Лица идущих были пожелтевшими, опухшими и мертвенными – точно вдохновлёнными музой костей, страдания и дурной тоски. Михалыч раззявил рот, в котором желтела лишь пара зубов. Паша взвизгнул и перемахнул через ограду, свалившись в канаву. Тимофей Газманович дико хихикнул и закусил губу. Колонна прошагала мимо, дворик закутался в тишину. Не творите, други, греха тяжкова,
Не бранитеся словом скверным, Не гневайтеся всякою злобою, Не водитеся сестры с братиями. – Дамы! – воскликнул телеведущий Александр Гапон. – Дамы. Я прошу вас, прошу. Угомонитесь!! – Мы живём в мире тотальной дискриминации женщин! – заявила феминистка Казарина Хрень. – Махина законов работает против нас. Колёса правосудия ломают наши шейки. Она тряхнула бритым черепом, как бы подтверждая. Микрофон выхватила писательница Галина "Борис" Надарма: – Во всех цивилизованных обществах к женщинам относятся в сто раз лучше, нежели у нас. Почему, скажите мне? ПОЧЕМУ?!! – Это бесконечное унижение, – пропищала девочка Юля. – Только они… те, кого вы окатываете здесь помоями, уважают нас. Защищают и любят. Она всхлипнула: – Перестаньте говорить о них плохо! Александр Гапон провёл ладонью по лицу: – Хорошо, дамы. Я понял. Теперь позвольте представить нашего гостя. Руководитель антисектантского отдела Русской Православной Церкви. Доцент МГИМО и депутат Госдумы. Автор трёх учебников по сектоведению – отец Дмитрий Сысолятин! Женщины в гневе затопали, зашипели. Взялись молотить по спинкам и подлокотникам кресел. Феминистки засвистели. В студию вошёл священник с густой бородой. – Заявляю сразу, – начал он, садясь. – Те мужчины, которым посвящена передача, однозначно фанатики и изуверы. Иных мнений быть не... – Сам ты изувер! – рявкнула Казарина Хрень и швырнула в священника микрофон. Александр Гапон его поймал и принялся делать успокоительные пассы. – Такие психически больные люди жили всегда, – продолжил отец Дмитрий, как ни в чём не бывало. – В цивилизациях Месопотамии, Кипра, а позже и в Российской империи. В Советском Союзе и нашей Федерации. – На себя погляди, извращенец! – крикнула Галина "Борис" Надарма и задрала футболку. Вывалились бледные груди с бурыми сосками. Священник хмыкнул: – Видными деятелями этого изуверского болота были Акулина Иванова, Михайло Никулин и знаменитый Кондратий Се… – Закрой рот! – в истерике завизжала девочка Юля. – Они не сумасшедшие. Они умнее всех вас! Их мозги стали в сто раз сильнее, после того, как… Как они… – Они честнее и порядочнее всех попов, – подхватила Казарина Хрень. – Только такие мужчины достойны служить в церкви и работать в нашем правительстве. Только они могут насадить мир по всей планете. А вы!.. – её зубы заскрипели. – Вы хотите нас всех задушить. – Мракобесы в рясах! Инквизиторы!.. – Вас самих пора спалить на кострах!!! Женщины в зале забесновались, повскакивали с мест, бросились переворачивать стулья и громить студию. Единственная пара–тройка мужчин выскользнула через служебный выход; следом юркнул и Александр Гапон. Священник также попытался сбежать, но его окружили феминистки с накаченными ручищами. Раздавались вопли: – Оставьте "детей" в покое! – Проклятое мужло!.. – НА КОСТЁР! НА КОСТЁР!!! Девочка Юля пропищала: – Ой, у неё пистолет! Не надо!! …По лицу отца Дмитрия растеклась улыбка; сверкнул золотой зуб. Со смирением и потусторонней радостью глаза уставились в потолок. Ты возьми в свои руки острый меч,
Ты изволь змею голову отсечь. Тогда будут пречистые телеса, Так пойдёт твоя душа во небеса. Герман Гайкович закрыл страничку юридических консультаций и выключил компьютер. Откинулся в кресле, прикрыв глаза. Сколько же на планете идёт бракоразводных процессов. Сколько денег, имущества, сыновей и дочерей ежедневно отнимают у отцов. Какая-то тотальная гендерная революция по всем правилам. С экспроприацией экспроприированного, клеветой, шантажом, террором и адвокатами-душегубами. Герман Гайкович облажался. Крупно облажался. Шестнадцатилетняя сучка развела его по-полной. Затащила в койку, оставив на столе "Нокию" в режиме записи видео. Он-то, придурок, считал, что Юлька отбивается, корчит рожи и кричит: "Не надо!" – чтобы придать пикантности, поиграться. Оказалось, нет. Сучка дала месяц, чтобы слить фирму и выплатить ей деньги. Герман Гайкович торговал подушками и был не настолько крутым бизнесменом, чтобы нанять лучших адвокатов и подкупить судью. А даже если подкупил бы, всё равно не факт, что избежал бы зоны. А таких на зоне ой как не жалуют. Лишь Объединённое Правительство Женщин могло его защитить. Но для этого придётся кое-что совершить. Как же всё достало! Жизнь в никуда. Герман Гайкович встал с кресла, прошаркал на кухню. Открыл холодильник и вылупился внутрь красными глазами. Всхлипнул. Достал бутылку "Трёх озёр", отхлебнул из горла. Захлопнул дверцу и хлебнул ещё. И ещё. Рот перекосился, потекла слюна. Осушив бутылку, Герман Гайкович швырнул её в ведро. Из тумбочки взял шприц и упаковку с ампулами. Пальцы откололи горлышко, шприц втянул содержимое. Из иголки брызнула струйка. С полчаса Герман Гайкович готовился: разжигал газ, приносил из аптечки жгут, бинты и вату. Трубочку. Предельно остро затачивал нож. Всё по инструкции с blYoutube. Теперь настала пора самому снять для blYoutube ролик. Коротко рассказать о своей жизни. Объяснить, отчего его природа сделалась неподходящей для нового мира. Поклясться её изменить. Воскликнуть: "Мать-Астарта, защити!" – и попросить новое имя. Затем сделать так, как они. Как десятки, сотни мужчин. Исправиться. Герман Гайкович вздохнул и поплёлся за камерой. А на улице Глаша вытащила из контейнера ещё один пакет с окровавленными мужскими обрубками.
ужоскокой...
мдяяяяя, ёпт..
здорово.
Ставлю оценку: 38
Ставлю оценку: 35
Ставлю оценку: 43
Изрыдалася. Мужские обрубки, это так... трогательно.
Это про супер-эхстра-мега-отодоксов. Они просто в Армии Израиля служить не хотят.
ГГГ
из камента олдбоя понял, что ортодоксы израильские сплошь евнухи
Как бы не так! Простые (которые не Мега-Супер... а просто ультра) - те даже очень напротив - размножаются, как я понимаю, вполне себе. Но служить тоже не хотят.
Ставлю оценку: 35
закольцовано так грамотно.
хотя самое главное разницо не то что в мешке наотрезано, а в голове, ептыть. АраЧе доставил иллюстрацеяме, бляяя.
Захватывающе написано.
|
Щас на ресурсе:
346 (0 пользователей, 346 гостей) :
|
Copyright © 2009-2024, graduss.com ° Написать нам письмо ° Верстка и дизайн — Кнопка Лу ° Техподдержка — Лесгустой ° Site by Stan |