Весь день лил нудный осенний дождь. Шальной ветер швырял листву в спину редким прохожим. Они кутались
в теплые шарфы, прятались под зонтами и поскорее торопились домой. На обочине тротуара мокли под дождём
выставленные на продажу живописные картины. Но люди пробегали мимо, даже не останавливая взгляд.
Придется возвращаться сегодня домой почти ни с чем. Утром какая-то девчонка наверно из жалости купила
небольшую картину « Ветка сирени в кувшине». Даже не торговалась. Купила и пошла своей дорогой, бережно
прижимая к груди небольшое полотно картины. На ходу вытирала залитые дождем очки, то и дело поправляла их
пальцем на переносице и, не разбирая, шлёпала по лужам. Сердце неожиданно защемило. Такое сходство
невозможно! Истории не повторяются. Эх, жизнь моя!

Бессонница замучила. Сна нет. Прошлое крутится перед глазами как шарманка, а фигурки кланяются, кланяются
бесконечно в реверансе. Натурально как люди: чего изволите-с, улыбочка, спинку дугой, рад стараться, раз-два-три,
раз-два-три, реверанс, опять поклон, улыбочка. До тошноты.
И я там. «Чего изволите-с?». Славы хотел, денег бешеных хотел, женщин хотел самых-самых.
А когда чего-нибудь очень сильно хочешь, Исполнитель тут как тут:
-Пожалуйста! Нет проблем! Только …гм…кхе-кхе…контракт надо бы подписать, извиняюсь.
И закрутилась совсем другая жизнь. Подхватили под белые рученьки. Подняли до высоких небес. Назад даже
оглянуться страшно. Продался за чечевичную похлёбку.

Бедный, никому неизвестный, начинающий художник. Конечно, я был честолюбив. Работа над картинами
давалась легко, наставники возлагали большие надежды, пророчили великое будущее. Да и сам я чувствовал
себя гениальным. Дело оставалось совсем за малым - уметь пробиться. Хорошо понимал, что нужен спонсор.
История стара как мир. « Ищите женщину!» Она явилась в лице дочери богатого толстосума, который очень
любил искусство живописи. Я был обласкан счастливой судьбой, к моим ногам все блага посыпались как из рога
изобилия. Статус жениха и будущего мужа богатой наследницы определял всё. Будущий тесть похлопывал меня
по плечу:
-Ну, давай, пиши, живописец! Да не забывай, кто из тебя человека сделал. Ты мне теперь до конца жизни обязан.
Но хорош, стервец, хорош! Не стыдно тебя и людям показать. Гения из тебя сотворю!
Этот ритуал повторяется ежедневно, моя задача улыбаться, шаркать ножкой в реверансах и со-от-вет-ство-вать:
«слушать, молчать, и не лезть в разговоры, рядом с невестой быть как конвой. А на фуршете не путать приборы и
лишь степенно качать годовой».
Невеста не нравилась, хотя была хороша собой. Папаша доставал своим благодеянием. Богатое приданное
маячило как мираж в пустыне. Было ясно, что просто так оно мне не достанется.
В душе назревал протест. Чем это могло закончится не знал никто.

А тут ещё эта! Откуда только взялась? Карандаш в руках держать толком не умела, художница. Мольберт впервые
увидела у меня в мастерской. Сама чудная, неказистая. Очки круглые, какие уже давным-давно никто не носил,
так смешно поправляла их пальцем на переносице. А когда отрывалась от рисунка и поднимала на меня глаза,
казалось, что видит насквозь каждый закоулочек моей гнилой души.
Приближался день свадьбы. Хлопоты остались позади, гости приглашены, всё везде схвачено, за всё заплачено.
Я старался ни о чём не думать. Как говорил мой сосед весельчак и балагур Мойша: «Не надо уже таки так
переживать! Всё не так плохо! Всё гораздо хуже!». Зато буду богатым, знаменитым, гениальным художником.
Утром подъехали свадебные машины, и нарядный кортеж уже готов был двинуться по указанному маршруту
прямиком в ЗАГС.
Но тут неожиданно на другой стороне улице я увидел смешную свою ученицу в круглых очках.
Она потихоньку шла по аллее, прижимая к груди небольшой сверток.
Если бывают на свете Ангелы, то это был мой Ангел-Хранитель. Я вдруг как будто очнулся от кошмарного сна.
Увидел всю ситуация совершенно иначе, ужаснулся. Хлопнул дверью свадебной машины, перепрыгнул ограждение
газона и побежал к ней.
Оставленная невеста, родственники ,подружки как в немом кино бегали, махали руками, что-то кричали мне,
несостоявшийся тесть наверняка грозился призвать к ответу сбежавшего жениха, но я ничего не слышал.

Девушка от неожиданности остановилась, увидев меня перед собой, испугалась, удивилась. Наконец пришла в
себя от смущения и сказала:
-Поздравляю Вас со свадьбой.. Это подарок. Вам.
-Да какая там свадьба!! Никакой свадьбы! К чертям собачим всё.
Машинально развернул сверток и увидел небольшой рисунок написанный акварелью прозрачно и легко. Ветка
сирени в кувшине. Как преподаватель я был очень удивлён:
-Ты хочешь сказать, что это твой рисунок?? И ты сама его рисовала?
Девушка подняла глаза и тут же отвела взгляд:
-Конечно сама! Лично для Вас.

На душе стало светло и радостно :то ли от того, что сбежал из этой богатой, сытой, благополучной жизни, где ему
было обещано столько благ, то ли от того, что рядом такая смешная чудаковатая девчонка со своим удивительным
светлым рисунком, который был нарисован именно ему, ему, почти гениальному художнику, просто и
незатейливо.