Запойное чтиво

AbriCosinus :: Роман-эстафета. Глава 5. Агентура

2010-05-28 21:42:49

Глава 1 (Француский Самагонщик) - http://www.graduss.com/?todo=show_creo&cid=2905
Глава 2 (А.Б.Бурый)- http://www.graduss.com/?todo=show_creo&cid=3038
Глава 3 (леПРОЗАрий) - http://www.graduss.com/?todo=show_creo&cid=3149
Глава 4 (opar) - http://www.graduss.com/?todo=show_creo&cid=3218


Киреев явно не ожидал увидеть Петеньку Берковского здесь и сейчас. Точнее, Киреев вообще не ожидал увидеть кого-либо из знакомых в «Домодедово». Весь бред последнего дня – с кавказской картой, с сообщением о ДТП на юго-западе Москвы, с заложницей Нинэль, с Иркой-дурой, с этим, наконец, вездесущим лейтенантом-фантомом - строился так быстро, так логично для воплощенного потока шизофренического сознания, что увидеть человека из нормальной (навсегда прошлой?) жизни было равно неприличной шутке. И потом, Петенька Берковский именно сейчас должен был активно трамбовать надменного индуса по оговоренной схеме, дабы не напрасен был визит Киреева в Тверь. Цирк – цирком, но бизнес превыше всего… Да и деньги хорошие потрачены, и дар этот… Здесь Киреев скривился: дар, очевидно, был намертво заделан в цепь событий последнего дня. Событий смешных и страшноватых.

В измученном загадками мозгу Киреева одиноко и настойчиво крутился вопрос: «Где Станислав Иванович? Кто этот подлец?». Удостоверившись, что поблизости кандидатов на роль Станислава Ивановича не наблюдается, Киреев мрачно спросил тверского партнера:
- Ты чего здесь делаешь? Почему не на работе?
- Сергей Васильевич, не стоит беспокоиться, - Петенька лучился радушием и, казалось, вот-вот замурлычет, - дело наше правое, победа будет за нами. Индеец уже укомплектован, и скоро закажет товар в нужном объеме. А вот вас я ищу по более важному делу.
- Какие у нас с тобой могут быть более важные дела? - непроизвольно вздрогнув, напряженно спросил Киреев. Петенька появился в орбите киреевских дел не так давно – месяца три, он был заточен как раз под сделку с индусом. И почти сразу породил в Кирееве необъяснимый напряг. То ли ходил он как-то на цыпочках, полузависая в воздухе, то ли какой-то светлый контур около Берковского возникал. Киреев поначалу даже в упор рассматривал его, как экзотического обитателя зоопарка – долго, пристально. Петенька не смущался, лыбился во всю харю. А потом вроде как пропадали его чудеса. Но временами снова казалось: будто слегка плывет он по воздуху, а с контуром или там с тенью Петеньки какие-то неполадки. Однако работал Берковский хорошо, поэтому Киреев не стал заморачиваться… В бизнесе не выбирают ни методы, ни людей.

- У меня поручение от Станислава Ивановича, - просто, как «добрый вечер», сказал Берковский. И насладился. В течение целой минуты.
Киреев сжал зубы и молчал, исподлобья глядя на Петеньку. Посланец («поганец» - мысленно скаламбурил Киреев) загадочного творца киреевских бед смотрел на партнера ласково, с участием.
- Я, собственно, должен вам билетик передать. Вот этот, - Петенька протянул небольшой картонный прямоугольник. Киреев автоматически взял «билетик» и пробежался по нему глазами. Яснее жизнь не стала. Это был билет в кино. Кинотеатр «Пять звезд» на Павелецкой, сеанс 22-30. Ряд, место. Киреев молча уставился на Берковского, ожидая разъяснений.
- А больше мне и сказать-то нечего, - слегка приподнявшись, пропел Петенька, не переставая улыбаться, - хотя вот что. Времени у нас мало. Я тоже приглашен на указанный киносеанс, так что нижайшая просьба: подбросьте меня, Сергей Васильевич? А?
Берковский, как фокусник, раскрыл сжатый кулак правой руки и продемонстрировал аналогичный «билетик».

Киреев молча, почти в отчаянии от происходящего, круто повернулся и зашагал прочь от кассы номер семь. Петенька, не отставая, плыл рядом.
Еще вчера – преуспевающий делец, человек с уникальным даром, - Киреев затравленно озирался и угрюмо пробирался к стеклянным дверям аэропорта. Неощутимо, но явственно пустело пространство вокруг пары Киреев-Петенька. Везде, куда ни кинь взгляд – толпились авиапассажиры и встречающие – одиночками, семьями, редкими кучками и многоголосыми тургруппами… Бурно цвела разнообразная речь, весь аэропортный мир до краев был наполнен жестикуляцией, мимикой, эмоциями… И только Киреев с Петенькой шли по широким залам «Домодедово» в капсуле пустоты. Перед ними исчезали люди, за ними - вакуум рассеивался, и вновь организовывалась нормальная суета аэропорта-города.

Перед самим выходом запретную черту капсулы случайно нарушила уборщица в фирменном фартуке. Симпатичная узбечка управляла жужжащей моющей машиной на мокрой трассе. Киреев, ощущавший себя обреченным изгоем в малоприятном обществе Петеньки, удивленно вскинул брови. Уборщица на всякий случай радостно улыбнулась. Странная пара прошелестела мимо в неумолимом ритме. Уборщица непроизвольно отшатнулась и смуглое доброжелательное лицо ее застыло странной маской.

Двери, услужливо раздвинувшись, аккуратно сомкнулись за спинами убегавших Киреева и Берковского.
В машине Петенька плюхнулся на заднее место и начал весело озираться по сторонам, пока Киреев медленно выруливал с автостоянки. Киреев был как тот фугас, о котором он напевал по пути из Твери: неосторожный удар – и взорвется. Киреев сконцентрировался на одной цели: достать Станислава Ивановича. Именно этот таинственный кукловод был причиной всех киреевских бед. Теперь, после нелепой встречи с Петенькой, завершившейся шутовским приглашением в кинотеатр, сомнений не было.

Киреев хмуро уперся взглядом в лобовое стекло, ожидая выезда с автостоянки. Боковым зрением равнодушно засек Ирку: жена сидела в такси напротив соседней въездной стойки. Жизнь, так стройно и тщательно выстроенная, валилась веером доминошных костяшек. Странным образом ни досады, ни боли, ни жалости Киреев в себе не обнаружил. «Дура. Улетает куда-то. Да хрен с тобой, блядина. Какое мне дело до всех до вас…».
- Чего, Сергей Васильевич? – переспросил колышущийся Петенька. Значит, Киреев произнес мысли вслух.
Не удостоив жизнерадостного Берковского ответом, Киреев хладнокровно утопил педаль газа, слившись с машиной, и на бешеной скорости вылетел в сторону Москвы. Мысли не путались. Цепочка выстраивалась четкая. Все началось с Потылицына. С этого лейтенанта-невидимки. Затем – пакет, карта, записка от Станислава Ивановича. Далее - Петенька с билетом в кино. Опять от Станислава Ивановича. Связь очевидна: Киреев отработал дар на лейтенанте, в ответ лейтенант неуловимо замелькал по Москве, с вызовом на неприятности. И завершило этот калейдоскоп аномалий явление Петеньки в «Домодедово».

Что же общего у Киреева, лейтенанта и Петеньки? В этот момент на обочине выросла пара пузатых гаишников, и тут же они равнодушно отвернулись от летящей машины. В боковом зеркале Киреев увидел, как оба пузана радостно машут вслед фуражками. Бред продолжался. Теперь Киреев игнорировал и знаки, и встречных гаишников – он знал: встреча с ТЕМ лейтенантом состоится обязательно. Потылицын не даст проехать мимо.
- Вот, Сергей Васильевич, давайте эту женщину подвезем. Ей с нами по пути, - Берковский указал на голосующую раскрашенную клячу неопределенного возраста. Киреев остановился, не возражая. Петенька явно вел важную партию, смысл которой пока ускользал от Киреева, но однозначно этот смысл замыкался на Станиславе Ивановиче. А, стало быть, и на причины всей этой беспощадной канители. Поэтому следовало внимать этому ласковому махинатору. Клячу – подвезем, молча согласился Киреев.

В руках новой пассажирки был привычный уже билет в «Пять звезд» на Павелецкой.
Виктория Ильинична Пельцер Берковского не узнала. А он не стал напоминать тощей редакторше о незаурядных молодых годах, когда «свежая учительница математики, аппетитная блондинка в немыслимо коротких бикини», запускала пубертатные механизмы в юном петенькином организме.
Киреев нутром почуял, что новая пассажирка – из «этих». И не только «билетик» был тому подтверждением. «Из каких «этих?» О чем ты, друг Серега?». Скосив глаза на Петеньку, лучезарно парящего в зеркале, Киреев наконец понял: Берковский ДЕЙСТВИТЕЛЬНО висел в воздухе. Жирная петенькина задница явно приподнималась над сидением, а ноги не касались пола. На ум Кирееву пришла старая шутка из школьных сочинений: «Татьяна ехала в карете с приподнятым задом».

Веселей не стало. Значит, Киреев вляпался в историю таких, же, как он. В историю «этих». Мысль о Виктории Ильиничне, едва родившись («а эта карга чего умеет?»), развиться не успела. Очередная пара упитанных гаишников прервала полет Киреевской «Тойоты». Выходя из машины и доставая документы, Киреев точно знал фамилию подходившего вразвалку лейтенанта. Напряжение последних часов ударило в голову пробкой из праздничной бутылки шампанского. Киреев внутренне сгруппировался, охладился и ринулся в атаку, протягивая вместо документов проверенную кредитку «Альфа-банка»:
- Не расскажете ли о сбитой вами женщине с ребенком, товарищ Потылицын? На улице Миклухо-Маклая? Лейтенант, вы же в розыске?
- А мы знакомы? – добродушно, нисколько не смутившись, спросил «неуловимый Джо», кошмар киреевской жизни последних суток.
Ответить Киреев не успел. Рядом с лейтенантом мгновенно вырос Петенька – сытый и веселый:
- Сергей Васильевич! Вы уж извините, нам пора. Нам побыстрее надо. Встретимся в кинотеатре!

Берковский мягко взял лейтенанта под руку. Несмотря на оплывшую фигуру и общий мешковатый контур, Петенька оказался весьма силен: он не только сам плавно взлетел над машиной, но и Потылицина удерживал ровно, без видимого напряжения, безмятежно улыбаясь. Дурацкая пара двух толстяков уверенно взмыла в воздух, определилась с маршрутной высотой в двадцать шесть метров – и полетели затейники, набирая скорость, наискосок, прочь от МКАДа, напрямую к Павелецкому вокзалу. Земной напарник лейтенанта, выпятив дежурное пузо, торжественно приветствовал жезлом старт летунов.
- Карточку уберите. Не смешно уже. Махать-то ею, - раздраженно проскрипела из-за плеча фамильярная Виктория Ильинична. Киреев ошарашено оглянулся. Костлявая кляча курила, приоткрыв окно машины и хмуро провожала взглядом Петеньку и лейтенанта в светлых небесах. Киреев машинально глянул на банковскую карточку. На карточке яркими зелеными буквами горела неоновая надпись: «Взлет разрешаю!».

Взбешенный Киреев сломал кредитку, влетел в машину, хлопнул дверью. Резко стартовал с места. Станислав Иванович обнаглел. Но скоро уже… скоро встреча!
…Спустя час Киреев и Пельцер вышли из машины у кинотеатра «Пять звезд» на Павелецкой. Когда они пересекали порог сверкающего вестибюля, через открытый проем стеклянного потолка, вдоль прозрачного столба мигающего разноцветными лампочками лифта, плавно приземлялись Петенька и лукавый лейтенант-гаишник.
Народу, не смотря на поздний час, было море. Дети гомонили у игровых автоматов, сновали по причудливым мостикам среди подсвеченных декоративных бассейнов с фонтанами. Молодежь раскупала ведра с попкорном. Мамаши и папаши расслаблено восседали в многочисленных барах, попивая кофеек, соки и минералку.
К компании «этих» подошел забавный малый в форме гостиничного портье. Внимательно оглядев, словно проинспектировав, Киреева, Викторию Ильиничну и Петеньку с Потылициным, малый удовлетворенно хмыкнул и картинным жестом, согнувшись в пояснице, пригласил диковинный квартет в зал:
- Вас ждут!
Киреев нетерпеливо шагнул в темноту зала. Берковский с гаишником медленно вплыли в распахнутую дверь и перестали шокировать окружающих. Виктория Ильинична, проходя мимо «портье», удивленно протянула:
- Алексе-е-ей?!
- Да, Виктория Ильинична. Съеденный вами Алексей. Но сейчас вы это забудете, - малый громко щелкнул пальцами и высокомерная кляча Пельцер чинно и равнодушно простучала своими костылями в зрительный зал. Двери бесшумно закрылись. Луч проектора разрезал темноту. Зал был пуст. За исключением первого ряда, где в центре располагались наши герои - четверо «этих», как именовал себя и невольных соседей Киреев.

Пятый – Леха, как следовало из реплики узнавшей его Виктории Ильиничны - стоял при входе в зал, оберегая странное одиночество четырех. Через полчаса Леха-портье незаметно извлек из-под ближайшего крайнего кресла фляжку «Дагестанского», пятизвездочного. Бесшумно глотнул. Довольно поморщился, вернул коньячок на место и нырнул в маленькую боковую дверку, и при освещении неразличимую, а уж в темном-то зале…

… В комнатке за компьютером сидел крепкий бородач с обширными залысинами. Очки, жестко очерченный нос с горбинкой, цепкие глубоко посаженные глаза. Борода аккуратно подстрижена, волос жесткий, с изящно вплетенной сединой. Выбор небольшой: армянин или еврей. Интерьер дополняла бутылка «Black label» и два стакана. Бутылка была открыта, но судя по всему, полная. Леха полуразвязно подошел к столу:
- Шеф! «Специалисты» проходят инструктаж по плану. Указания будут?
- Иди на пост и следи, чтоб был порядок…
- Да куда они денутся, «специалисты» под гипнозом!
- Молчи давай! А то опять Пельцер слопает тебя…
- А, кстати, шеф! Я живой или клонированный? Оченно интересно мне…
- Ты бы еще спросил – эти «специалисты» – персонажи или люди…
- Или, например вот, шеф - происходящее – роман или жизнь?
- Задолбал. Отваливай на пост. А то вместо улитки станешь гамадрилом.
- Все-все! – гримасничая и кланяясь, ретировался Леха, задом открыв дверь…

На экране монитора бородач внимательно просматривал кадры, воспроизводившиеся в данный момент в кинозале. Кадры шли вразнобой. Неконтролируемо и абсолютно непоследовательно менялись темы.
…Сбитая машиной женщина, плачущая девочка… Рядом порванная кукла. («Ну конечно – если кукла, то порванная»)…
…70-е годы прошлого века. Ленинград. Фонтаны Петергофа…
…Окопы, война, пушки, разорванный солдат…
…Подводная лодка, высокогорное ущелье, космический корабль…
…Дальше вообще пошли фантастические кадры с неземными сюжетами и диковинными зверями…
Сумрачный бородач время от времени подносил руку к экрану, и кадры, подчиняясь жесту, прокручивались в обратную сторону, застывали или многократно повторялись. Насмотревшись, бородач коротко махнул ладонью и быстро сжал пальцы в кулак, наподобие того жеста, когда ловят надоевшую муху. Экран погас.

Одновременно за спиной бородача раздался гулкий удар. Другой. Бородач медленно повернулся в кресле, встречая гостя: из разлома в стене, в цементной пыли и бетонной крошке, запинаясь среди вывалившихся кирпичей, в комнату буквально влез высокий блондин в элегантном костюме и франтоватых туфлях. Костюм был, тем не менее, порван в нескольких местах и запачкан строительной пылью.
- Привет, Станислав Иванович! Все никак нормально зайти не можешь, обязательно через стенку проходить надо? – спросил, усмехаясь, бородач.
- Федор Саркисович, у кого какой дар, уж извини, - отряхиваясь, пробурчал всеми долгожданный Станислав Иванович, осматривая пострадавшие пиджак и брюки. Впрочем, костюм на глазах обретал интеллигентный вид: прорехи затягивались, грязь исчезала.
- Ну? Какие наши успехи, уважаемый руководитель Проекта? – поинтересовался Станислав Иванович, бесцеремонно наполнив на треть стакан и влив в себя соответствующую порцию виски.
- «Специалисты» прошли многократные испытания своих способностей, которые именуются ими как «дар». Сейчас на подкорку «специалистам» записывается новая информация будущего и прошлого, с многовариантным массивом обстоятельств и линий развития.
- Список агентов. Покажи.
Бородач недовольно хмыкнул («ну и манерки!»), повел рукой слева направо – и на экране высветились пары:
Киреев – главный, Поталицын – агент Бурый, Петенька – агент Лепрозаринг, Пельцер – агент О. Пар.

Станислав Иванович внимательно уставился в список, комментируя вслух:
- Киреев – это твой, гипноз. Гаишник – агент Бурый, понятно, перевоплощение. Так, это кто? Ле-про-за-ринг. Немец что ли? Ладно, летает. Пельцер – ведьма от О.Пара.
Станислав Иванович задумался, уперев указательный палец в переносицу.
- Федор Саркисович, мы потратили двадцать лет на первую часть Проекта «Р». Эксперименты подтвердили разумность принятых решений. Второй этап подразумевает самостоятельность выбора самих «специалистов». Выбора своей будущей жизни и осознанного выбора дара: прежний оставить, новый обрести или комбинацию какую заполучить. Так что после сеанса наблюдайте за каждым с удвоенным вниманием. Конечная цель Проекта очень не проста…
- Станислав Иванович, а зачем ты агентов учитываешь? Это же только авторы идей, проектировщики сюжетов, можно сказать, выдумщики…
-Ты полагаешь? - усмехнулся высокий блондин и шагнул в дальний угол комнаты, - а знаешь ли ты разницу между идеей и реализацией? Между романом и жизнью? Да может самые-то настоящие «специалисты» – это и есть агенты? Не ожидал? А Проект еще далеко не завершен… У кого какой дар – дело темное, Федор Саркисович … И это… не надо на мне проверять твои уникальные способности… электричество там вырубать, поля магнитные концентрировать... А то еще разрядишь мой мобильник … Знаю я твои фокусы, уважаемый ФС.

- Ладно, не ворчи. Лучше скажи мне… - Федор Саркисович повернулся к собеседнику, уперевшись руками в подлокотники. Комната была пуста. В стене зиял разлом, который на глазах сам собою заделывался кирпичом, покрывался штукатуркой, восстанавливал покраску.
- Вот что, - раздался глухой голос Станислава Ивановича из стены. Впиши там моего личного агента в список. Латиницей пиши: ApelSinus. А то один я без агента, как неприкаянный…
Голос затих. Внутри стены замерла возня и прекратились вздохи. На полу возле стены красовалась кучка цементной пыли.
- Убирать за собой надо… Тоже мне демиург, - проворчал Федор Саркисович и потянулся к вискарю.